Ничего не происходит и мёрзнут кончики пальцев.
А в мае всё встаёт на круги своя.
Вот Аня, вот чай с чебрецом,вот две шляпы рядом на крючках вешалки из 90-х.
Такие невольные майские константы.
И всё такое фундаментально важное,всё это терпкое,за что так крепко цепляешься в холодные зимы,тихо расползлось по углам так,как расползается ночь на рассвете в поле.. куда-нибудь на окраину леса.
И этот день в Сибири,этот неуверенный с половиной и такой пронзительный день,на который возлагались такие полёты фантазии,теперь просто кажется добрым и безумным сновидением.
Когда я когда-нибудь вернусь,то я обязательно нарисую.
Цветом морской волны,в блокноте для графики с листами цвета охры.
И в сумерках у Енисея кто-то будет часто дышать во мне,кто-то,поселившийся во мне давно и почти что уже и не знакомый.
А в мае всё встаёт на круги своя.
Вот Аня, вот чай с чебрецом,вот две шляпы рядом на крючках вешалки из 90-х.
Такие невольные майские константы.
И всё такое фундаментально важное,всё это терпкое,за что так крепко цепляешься в холодные зимы,тихо расползлось по углам так,как расползается ночь на рассвете в поле.. куда-нибудь на окраину леса.
И этот день в Сибири,этот неуверенный с половиной и такой пронзительный день,на который возлагались такие полёты фантазии,теперь просто кажется добрым и безумным сновидением.
Когда я когда-нибудь вернусь,то я обязательно нарисую.
Цветом морской волны,в блокноте для графики с листами цвета охры.
И в сумерках у Енисея кто-то будет часто дышать во мне,кто-то,поселившийся во мне давно и почти что уже и не знакомый.